ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Итак, приказания повелительницы нашей Зломеки исполняются, и вы готовы принять на себя предписанные виды и звания для принятия Таропа. Но подождем, поколь она не объявит волю свою громовым ударом. Бурей, иди и скажи духам, чтоб они дотоль мешали им в темноте по воздуху. Ты, Астарот, возьми сонм духов, превратитесь в драконов, гигантов и разных чудовищ, чтоб уже не допустить Владисила приближиться к Таропу и напомнить ему его долг. Старайтесь изнурить силы его, чтобы Тароп успел подписать отказ свой от ключа, которым заперт меч-кладенец. Ступайте! — Ты, Асмодей, скажи, скоро ли перенесется сюда из Чернигова боярин Седырь по повелению Зломеки?
Он должен уж быть близко!
Этим еще сильнее для Таропа будет искушение. Малодушному всегда приятно видеть у ног своих того, перед кем он прежде ползал. А сверх того Седырь своим потаканьем ускорит его погибель и всех тех, которые привязаны к его участи. — Но, я вижу, его вносят.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Ах! что со мною будет?
Не бойся ничего, друг мой Седырь!
Милостивый государь, смею ли я бояться в такой почтенной компании!
Но ты дрожишь! Или товарищи мои тебе кажутся безобразны?
Ах, нет! Клянусь моей честью, что я сроду чертей прекраснее не видывал!
Знай, что ты нам нужен! Тебе уже сказано, что ты назначен быть при дворе кутанминарского хана; нам нужно иметь человека, который бы отвлек его от важных и славных предприятий и возбудил бы в нем желание к роскоши и неге, — мы тебя на то выбрали.
Много чести, милостивые государи!
Вот Асмодей, который внушит тебе там, где ослабеет твое искусство. Этот дух с успехом образовал хитрейших льстецов и потакальщиков при многих азиатских дворах, начиная со двора Сарданапалова, — слушайся его. А ты, Асмодей, не оставь нового ученика своего и между тем задай ему несколько вопросов, чтобы иметь познание, далек, ли он в своих понятиях.
Как ты говоришь?
С тем, кому до меня нужда, басом, а с тем, до кого мне нужда, дискантом, милостивый государь!
Кажется, он подает изрядную надежду! Продолжай.
Как ты кланяешься?
Как кланяюсь? а кому, государь? — Ибо нужно вам доложить, что прадедушка мой оставил дедушке 15 манеров кланяться; дедушка оставил после себя 42 манера, а батюшка мой, родитель, передал мне 134 манера, которыми я имею честь с успехом пользоваться.
Богатое наследство! Пламид, я думаю, он годится мне в подмастерьи.
Нет, нет, не ошибись! Мне сказали, что он очень прост: уж верно, надобно его подучить немного!
Ну, любезный товарищ, скажи ж мне, какое кушанье ты более всего любишь?
Я всегда более всего люблю то кушанье, которое мой князь жаловать изволит.
Довольно, довольно, Пламид! Я от него отступаюсь: он более моего знает!
Знаешь ли, Седырь, что мы взялись было тебя учить, а выходит на поверку, что и у нас нет таких искусников, как ты!
Милостивый государь, если вам не противно, так пожалуйте мне чертенка два, три на выучку, я вам их в годы поставлю. (Слышен удар грома.) Ах!
Не бойся, мой друг: ты здесь точно между приятелей.
Зломека подает первый знак. Асмодей, уведи его и скажи ему его должность; а вы будьте все готовы.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
(приходя в память.)
Ах, неужели я еще жив остался?
Ах, где я? Все кости во мне, как в мешке!
Что? как? ась? Вот еще новое! Какое богатство! какая пышность! Куда это я провалился?
тебе ханские украшения.
Ну, право, это все похоже на сон; он хорош, да каково-то проснуться будет!
Ба, ба, ба! — Это что? Боярин Седырь! ха, ха, ха! Ты как сюда попался и что такое несешь на огромном своем блюде, чего я совсем не вижу?
Великий обладатель Кутанминара, — я удостоен нести твою ханскую зубочистку!
Ну, да у тебя всегда нешуточные дела на руках; — только, право, это сон! я не могу поверить. — Эй! отойдите все и стойте там, пока я вас не позову: мне важные дела есть говорить с Седырем.
Боярин Седырь, ущипни-ко меня покрепче!
Слушаю, государь. (Щиплет.)
Ой, ой! Чтоб тебя чорт взял! — Однако я точно не сплю! Да ты как здесь очутился?
Не знаю, государь! — Я дома прилег на лежанку и вдруг в левом ухе слышу глас, что я должен быть при дворе, величайшего обладателя Кутанминара, а в правом ухе был мне другой глас, чтоб я напомнил тебе о каком-то ключе от меча-кладенца.
Ага! теперь я догадываюсь. — Да узнаешь ли ты меня, Седырь?
Не смею узнать, ваше величество!
И помнить не смею, ваше величество!
А князя Владисила нет; он, видно, не так счастливо нырнул, как я. — Ну, что ж у вас в Чернигове делается?
Большая тревога! Узбек, отец Зломекин, грозится сжечь город, а Всемилу, княжну болгарскую, невесту князя нашего, держит в жестоком плену.
Что же говорят про князя Владисила?
Говорят, что он пропал без вести.
Ну, а про Таропа что говорят?
Говорят, что и он пропасть изволил.
Пропал, было, да видишь, отыскался с барышом. — Седырь, да слеп, что ли, ты? вить я Тароп-то.
(кланяясь.)
Слушаю, государь!
Так слушай же обоими ушами: здесь меня хотят испытать; и если я не устою против искушения, то отказать мне в ключе от меча-кладенца, за которым меня Илья Муромец сюда сбросил. Теперь я очень помню слова любезной Русидушки моей. Ну, да полно, не дурак же я им достался! А ты, боярин Седырь, напомни мне.
Всякий раз, государь, когда изволишь приказать.
Ба, это что еще?
(Особо.)
А, право, девочка смазлива,
И жаль расстаться даром с ней!
Жестокий! так ты не тронут нежностью моею?
(особо.)
Да, кабы эта нежность была без дьявольщины! Но нет, нет, я требую ключа от меча-кладенца!
Я должна тебе его отдать; но знай, что в ту самую минуту перенесен ты будешь ко двору князя Владисила. — Малодушный, что ты там значишь? а здесь ты сам будешь обладатель.
Таропушка, держись! — Ключа я спрашиваю!
Ты его получишь; но взгляни на эти сокровища — они будут твои.
Мои! ах, кабы тут не было дьявольщины!
Все вельможи, как ты здесь видишь, и миллионы подданных готовы исполнять волю твою.
Есть над кем поломаться! — Хорошо бы подолее пожить ханом, да кабы тут не было дьявольщины! — Нет! я прошу ключ, — пожалуйста, не задерживай меня!
Я уже сказала, что отдам ключ. Но взгляни на этих прекрасных девиц, — каждая из них почтет счастьем тебе понравиться.
Хороши, куда хороши! Ах, кабы тут не было дьявольщины!
(подходя к Зломеке.)
Владисил преодолевает все препятства: он уже пробился сквозь большой ряд комнат, и ему остается только трое дверей, чтоб сюда пробраться.
Употребите все ваши силы!
(подходя к Зломеке.)
В сию минуту прилетел дух и сказывает, что Илья Муромец подходит к жилищу Соловья и повергает все, что только ему противится.
Лети и вели употребить все ужасы!
Отдай мне ключ, я ни на что не соглашаюсь. Ах! я бы вряд устоял против таких прелестей и приманок, если б не боялся дьявольщины!
Неумолимый герой, я должна тебе повиноваться, — внесите ключ; — но укрепи хотя силы свои пищею и вином, а потом уже я тебе вручу сей пагубный ключ, который меня с тобой разлучает.
Седырь, пообедать вить греха нет?
Величайшие герои обедывали, государь!
Стой! Седырь, Седырь!
Что повелишь, государь?
Седырь, у меня что-то сердце бьется: боюсь я пить вино, а оно, кажется, очень хорошо!
Дурного вина я и сам боюсь, государь. А хорошего вина чего бояться; что тут за беда?
А вот что, глупая голова! чорт хотел меня соблазнить богатством, — я устоял; другой чорт величием, — я устоял, третий чорт женщинами, — я все-таки устоял; а в рюмке-то, я думаю, сидит самый хитрый чорт, и мне вряд против его устоять будет!
Так не пей, государь!
(тихо Седырю.)
Что ты сказал, несчастный, трепещи!
Ах! ах! государь! государь! изволь кушать на здоровье.
Не откажи мне в этом малом снисхождении, — это укрепит твои силы.
Седырь! как ты думаешь, хорошее вино?
Очень хорошо, государь!
Хорошо, глупая голова, да в нем-то настоящая дьявольщина; — однако ж дай ключ, то я соглашусь, может быть!
Нет, нет, я только пообедаю и тотчас домой. Теперь бояться нечего, ключ в моих руках.
(делает знак, многие женщины приносят на подносах
разные вина.)
Выбери, которые тебе по вкусу? Этот ключ будет моим!
Чего? — Боюсь, чтоб не напиться пьяным и не испортить бы всего дела.
Приличен ли герою этот страх? — Одна рюмка не сделает тебя пьяным. Ужели ты так малодушен, что не надеешься на свою воздержность, которой ныне явил столь славные опыты!
А что, и вподлинну, я ведь не ребенок! — Седырь, как ты думаешь? А вино глядит очень умильно!
В добрый час, государь!
(к Зломеке.)
Владисил все опровергает; — осталось ему двое дверей.
Удвойте стражу; — я начинаю здесь надеяться.
Худые вести: Илья опрокинул последнюю стражу, — и Соловей в опасности.
(который между тем выбирает и отведывает вина.)
Ну, так и быть; — только смотри, Седырь, коли я примусь за третью рюмку, то ты мне напомни.
Выкушай же эту рюмку — кипрского.
Здоровье князя Владисила!
(особо.)
Злодей, дорого тебе будет стоить твоя привязанность! Но сядем за стол, мой герой, (садятся) и выпьем по рюмке в честь твоей непоколебимости. Возьми эту рюмку — фалернского.
В честь моей твердости! Выпей и ты, Седырь!
Посмотри же наших забав; — по крайней мере ты вспомнишь, что мы всячески старались угостить тебя.
Седырь, что ж, смотреть греха нет? Пусть они меня позабавят, а после стола тотчас ключ.
Друзья мои, позабавьте вашего хана, с которым, по несчастию, скоро должны мы будем расстаться. Государь, выкушай же эту рюмку — сиракужского!
Седырь, а которая эта рюмка?
Первая рюмка сиракужского, государь!
Ты вкушай здесь тьму утех!
(по окончании балета, подает рюмку.)
Вот хиражское, — прекрасное вино.
Седырь, а что я тебя приказывал? Ну, которая же теперь рюмка идет?
Первая рюмка хиражского, государь!
Ну, да это правда! Однако, как ты думаешь, не многонь-ко ли я уже первых-то рюмок выпил? — Вторые еще не показывались, а у меня уже в голове заиграло немножко.
Ну, скажи же, мой милый друг: не лучше ли остаться с нами в роскоши и неге, нежели итти вновь на повиновение? Посмотри, — здесь ты сам хан!
Ну, ничего, мне у князя Владисила шутовское житье было хорошо; а коли сказать правду, так и ханское житье не худо, только что совесть-то мне говорит?
Здесь ты повелитель. — Посмотри, первый визирь идет к тебе с докладами.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Великий обладатель Кутанминара, какое будет повеление верховному визирю твоему?
Выпить с нами по рюмке за здоровье прекрасной вашей царевны; она у вас ей-ей преблагочестивая.
Исполняю волю твою. Тут есть важные бумаги, в рассуждении государства твоего и подданных; — что повелит ваше ханское величество?
Мое ханское величество повелит, чтоб у всех моих подданных был хороший стол и хорошие вина.
Я хотел доложить касательно до податей и пошлин.
Подати и пошлины все уничтожить; во всем моем ханcтвe всем шутам определить большое жалованье — не надо забывать старых товарищей; а купцам велеть вино и товары из лавок отпускать для всякого даром. Так ли, Седырь?
Нечего говорить, государь, — и милостиво и премудро!
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Позволь, великий обладатель Кутанминара, позабавить нам тебя своими песнями...
И пляскою.
Очень хороши, прекрасны! Спойте-ко и попляшите, красавицы, так я награжу вас прямо по-хански.
Это посторонние. — Я еще хотел, государь!..
Очень хорошо! Прекрасно! — Да кой чорт, о каком деле вы мне говорите?
Это Лена; но поздно уж. Пригожие певицы, я вас знаю, но вы опоздали и мне не опасны.
Чего тебе бояться, королева моя, когда я здесь ханом!
Слышите?
Чернигов в слезах и ждет от тебя спасения.
На вот платок, да скажи, чтоб Чернигов утерся и не плакал.
Неблагодарный! ты оставляешь князя Владисила!
Понимаете ли, бестолковые, что я сам теперь хан и ханское житье мне еще не надоело?
Опасность умножается; побегу и, если можно, помогу Владисилу; а ты, Русида, старайся удержать его.
Иди, все твои покушения тщетны: он мой. Итак, мой друг, ты соглашаешься утвердить наше счастие — и особливо мое?
Чье сердце устоит против таких прелестей? — Седырь, как ты думаешь?
Как ты, государь!
Правда, может быть, ты и колдовка, может быть, у тебя есть с чертями маленькие шашни, — ну, да в какой женщине нет дьявольщины?
ФИНАЛ
(которой, по ее знаку, подают бумагу и перо, а она
представляет их Таропу.)
(Читает.)
«Разводясь навек с заботой
В ханы я иду охотой».
Так, охотой. —
и от прежних всех связей.
Отрекаюсь Владисилу
Помогать искать меча
И, любя царевну милу,
Отрекаюсь от ключа».
(на коленях.)
(Таропу.)
О небеса, спасите нас!