А. В. НИКИТЕНКО
ИЗ "ДНЕВНИКА"
1835. Февраль. 9.
Был у нашего знаменитого баснописца Ивана Андреевича Крылова. Он взял на себя редакцию "Библиотеки для чтения" вместо Греча, который после неприятной истории за стихи В. Гюго и за "Роберта-дьявола" отказался от редакции 1.
Этот "Роберт" наделал много хлопот Гречу. Он, то есть Греч, поместил в "Северной пчеле" содержание этой оперы в том виде, как она существует на французском языке. Но на нашем театре она, по распоряжению самого государя, играется с некоторыми изменениями. Его величество велел сказать ему за это, что еще один такой случай - и Греч будет выслан из столицы.
Комнаты Крылова похожи больше на берлогу медведя, чем на жилище порядочного человека. Все: полы, стены, лестница, к нему ведущая, кухня, одновременно служащая и прихожей, мебель, - все в высшей степени неопрятно. Его самого я застал на изорванном диване, с поджатыми ногами, в грязном халате, в облаках сигарного дыма. Он принял меня очень вежливо, изъявил сожаление о моем аресте и начал разговор о современной литературе. Вообще он очень умен. Суждения его тонки, хотя отзывают школою прошлого века. Но на всем, что он говорил, лежал отпечаток какой-то холодности. Не знаю, одушевлялся ли он, когда писал свои прекрасные басни, или они рождались из его ума наподобие шелковых нитей, которые червяк бессознательно испускает и мотает вокруг себя. Он жалуется на торговое направление нынешней литературы, хотя сам взял со Смирдина за редакцию "Библиотеки для чтения" десять тысяч рублей. Правда, он не торгует своим талантом, ибо может быть уверенным, что он ничего но будет делать для журнала. Однако он пускает в ход свою славу: Смирдин дает ему деньги за одно его имя <...>
1844. Октябрь. 22.
Обедал у Мартынова, Саввы Михайловича. Он дружен с Крыловым и, между прочим, рассказал мне о нем следующее. Крылову нынешним летом вздумалось купить себе дом, где-то у Тучкова моста, на Петербургской стороне. Но, осмотрев его хорошенько, он увидел, что дом плох и потребует больших переделок, а следовательно, и непосильных затрат. Крылов оставил свое намерение. Несколько дней спустя к нему является богатый купец (имени не знаю) и говорит:
- Я слышал, батюшка Иван Андреич, что вы хотите купить такой-то дом?
- Нет, - отвечает Крылов, - я уже раздумал.
- Отчего же?
- Где мне возиться с ним? Требуется много поправок, да и денег не хватает.
- А дом-то чрезвычайно выгоден. Позвольте мне, батюшка, устроить вам это дело. В издержках сочтемся.
- Да с какой же радости вы станете это делать для меня? Я вас совсем не знаю.
- Что вы меня не знаете - это не диво. А удивительно было бы, если б кто из русских не знал Крылова. Позвольте же одному из них оказать вам небольшую услугу.
Крылов должен был согласиться, и вот дом отстраивается. Купец усердно всем распоряжается, доставляет превосходный материал; работы под его надзором идут успешно, а цены за все он показывает половинные - одним словом, Иван Андреевич будет иметь дом отлично отстроенный, без малейших хлопот, за ничтожную, в сравнении с выгодами, сумму 2.
Такая черта уважения к таланту в простом русском человеке меня приятно поразила. Вот что значит народный писатель! Впрочем, это не единственный случай с Крыловым. Однажды к нему же явились два купца из Казани, - Мы, батюшка Иван Андреич, торгуем чаем. Мы наравне со всеми казанцами вас любим и уважаем. Позвольте же нам ежегодно снабжать вас лучшим чаем.
Прекрасно! Дай бог, чтобы подвиги ума ценились у нас не литературной кликой, - а самим народом.